В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей [1].

Ещё Аристотель в знаменитой "Никомаковой этике" разрабатывает категории понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотельское истолкование категорий справедливости - "правосудности" - и несправедливости - "неправосудности". Всё неправосудное считается несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относительно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Аристотельское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом.

Важный этап в истории формирования нравственных ценностей связан с христианством. Оно закладывало основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесение вреда другому, противостояние нравственное. Однако это не в коем случае не означало отказ от своих убеждений.

Христианское толкование нравственности часто упрекают в непоследовательности. Обращаясь к Новому Завету, часто подчёркивают, что заповеди и проповеди добра и любви к врагу несовместимы с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф, 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришёл принести мир на землю. Я пришёл принести не мир, но меч. Ибо я пришёл разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невесту со свекровью её. И враги человека - домашние его" (Мф, 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... Ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф, 5, 43-46).

Теология средневековья пытается осмыслить, прежде всего, категории добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время всё, сотворённое Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем её идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избран Богом, и моральное совершенствование человека не является, таким образом, следствием его воспитания, подано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.

Фома Аквинский связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением Божественной благодати. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет нравственность человека.

И. Кант рассматривает внутренний нравственны...